Неточные совпадения
За ним, в некотором расстоянии, рысью мчалась тройка белых лошадей. От серебряной сбруи ее летели белые искры. Лошади топали беззвучно, широкий экипаж катился неслышно; было странно видеть, что лошади перебирают двенадцатью ногами, потому что казалось — экипаж
царя скользил по воздуху, оторванный от земли
могучим криком восторга.
Вековые дубы,
могучие кедры, черная береза, клен, аралия, ель, тополь, граб, пихта, лиственница и тис росли здесь в живописном беспорядке. Что-то особенное было в этом лесу. Внизу, под деревьями,
царил полумрак. Дерсу шел медленно и, по обыкновению, внимательно смотрел себе под ноги. Вдруг он остановился и, не спуская глаз с какого-то предмета, стал снимать котомку, положил на землю ружье и сошки, бросил топор, затем лег на землю ничком и начал кого-то о чем-то просить.
В море
царила тишина. На неподвижной и гладкой поверхности его не было ни малейшей ряби. Солнце стояло на небе и щедро посылало лучи свои, чтобы согреть и осушить намокшую от недавних дождей землю и пробудить к жизни весь растительный мир — от
могучего тополя до ничтожной былинки.
Орлан оглянулся по сторонам и затем нагнул голову вниз. Тут только я заметил в лапах у него какой-то предмет, но что именно это было — за дальностью расстояния — не было видно. Вдруг сзади и немного влево от меня послышался крик, какой обыкновенно издают пернатые хищники. Орлан насторожился. Он нагнул голову, дважды кивнул ею и раскрыл свой
могучий желтый клюв. Оперение на шее у него поднялось. В этом виде он действительно оправдывал название
царя птиц.
В сталь закован, по безлюдью,
Нем и мрачен, как могила,
Едет гуннов
царь, Аттила, —
За ним черною тучей
Идут воины и кричат:
Где же Рим, где Рим
могучий?
И между них, прорезав тучи,
Стоял, всех выше головой,
Казбек, Кавказа
царь могучий,
В чалме и ризе парчевой.
Великий, грозный и пресветлый
царь!
Твой друг и брат, Аббас, владыка перский,
Здоровает тебе на государстве
И братский шлет поклон. Ты держишь Русь
Единою
могучею рукой —
Простри, о
царь, с любовию другую
На моего владыку и прими
От шах-Аббаса, в знак его приязни,
Сей кованный из золота престол,
В каменьях самоцветных и в алмазах.
Наследье древних шахов — изо всех
Ценнейшее Аббасовых сокровищ!
Всея Руси
могучий повелитель!
Султан Махмет, твой друг и брат, тебе
Через меня на воцаренье шлет
Приветствие и, в знак своей приязни,
Седло и златом кованную сбрую
В каменьях драгоценных. Государь!
Султан Махмет, добра тебе желая,
Предостеречь тебя велит, что твой
Неверный раб,
царь Александр, замыслил
Тебя предать и к перскому Аббасу
В подданство переходит!
Как громовые стрелы небесные гонят темных бесов в преисподнюю, так и царь-трава
могучей своей силою далеко прогоняет силу нечистую…
Бывало, стоя за токарным станком либо крася олифой горянщину, представляет он себя то сильным,
могучим богатырем, то
царем небывалого царства, а чаще всего богачом: у него полны сусеки серебра да злата, у него бочки жемчугов и камней многоценных в кладовой стоят.
Вопросил своих слуг белый русский
царь: «А зачем мордва кругом стоит и с чем она Богу своему молится?» Ответ держат слуги верные: «Стоят у них в кругу бадьи
могучие, в руках держит мордва ковши заветные, заветные ковши больши-нáбольшие, хлеб да соль на земле лежат, каша, яичница на рычагах висят, вода в чанах кипит, в ней говядину янбед варит».
Ваша святая родина — покровительница наша, — горячо и искренно срывалось с губ оратора: — и наш храбрый народ, готовый биться до последних сил с таким сильным и кровожадным врагом, как Австрия, верит и знает, что его старшая сестра вместе с её великим
царем,
могучим императором русским, придет к ней на помощь…
— Вы знаете, я когда-то была восточной царевной. Царь-солнце взял меня в плен и сделал рабыней. Я познала блаженную муку насильнических ласк и бича… Какой он жестокий был, мой
царь! Какой жестокий, какой
могучий! Я ползала у ступеней его ложа и целовала его ноги. А он ругался надо мною, хлестал бичом по телу. Мучительно ласкал и потом отталкивал ногою. И евнухи уводили меня, опозоренную и блаженную. С тех пор я полюбила солнце… и рабство.
Казань хотя отыгрывалась еще от великого ловчего, но отыгрывалась, как волчица, которой некуда утечь; уделы сплавлены и выкованы в один
могучий особняк, и тот, кто все это сотворил, первый из русских властителей воплотил в себе идею
царя.
Между тем боярин наяву и во сне сражается с орлом. Исчислены все случаи нападения со стороны
царя птиц, изучены все меры защиты против него, все способы его уничтожить. Мамон ладил и с медведями; мохнатый не чета птице, хоть и державной, а не один миша лег под его ловкою и
могучею рукой. Он заранее торжествует победу над орлом и над Хабаром. Грудь его ширится от радостных поисков, сердце растет.
— Школьное умствование, вылупившееся из засиженного яйца какой-нибудь ученой вороны! Налетит шведский лев [Шведский лев — имеется в виду шведский король Карл XII (на гербе Швеции — изображение льва).], и в
могучей лапе замрет ее вещательное карканье! От библиотекаря московского патриарха ступени ведут выше и выше; смею ли спросить: не удостоится ли и
царь получить от вас какую-нибудь цидулку?
За Ямбургом встретили его слухи, что русские уже прошедшею осенью появились у Ладожского озера, осадили и взяли Орешек (Шлиссельбург), что в Корелах олонецкий поп (Иван Окулов) с охотниками разбил шведов, что
царь своею
могучею волею целиком проложил себе дорогу чрез леса, болота и воды от Ледовитого моря до Финского.
Царь, удрученный результатом допроса ведуний, воочию разрушившим его горделивую мечту о том, что он, представитель власти от Бога, в торжественные минуты праведного суда,
могучим словом своим, как глаголом божества, разрушающим чары, может дать силу воле разорвать узы языка, связанные нечистым, теперь пришел в уме своем к другому роковому для него решению, что «
царь тоже человек и смертный», и эта мысль погрузила его душу в состояние тяжелого нравственного страданья.
Пила она много, до потери сознания и болезни, но и
могучий алкоголь не мог вывести ее из железного круга, в середине которого
царил страшный и необыкновенный образ полуребенка, полузверя.
И выходит удалой Кирибеевич,
Царю в пояс молча кланяется,
Скидает с
могучих плеч шубу бархатную,
Подпершися в бок рукою правою,
Поправляет другой шапку алую,
Ожидает он себе противника…
Трижды громкий клич прокликали —
Ни один боец и не тронулся,
Лишь стоят да друг друга поталкивают.